биографии
Осип Эмильевич Мандельштам (14 января 1891 г., Варшава, Польша — 27 декабря 1938 г., Владивосток), имя при рождении — Иосиф, русский поэт, прозаик и переводчик, эссеист, критик, литературовед. Один из крупнейших русских поэтов XX века. С ноября 1911 года регулярно участвовал в собраниях Цеха поэтов, вошел в группу акмеистов.
Мандельштам имел возможность сбежать с белыми в Турцию из Крыма в 1919 году, но предпочел остаться. После Октябрьской революции работал в газетах, в Наркомпросе, ездил по стране, публиковался в газетах, выступал со стихами, в начале 1930-х годов его поэтический дар достиг расцвета, он был на пике признания. В ноябре 1933 года Осип Мандельштам написал антисталинскую эпиграмму «Мы живем, под собою не чуя страны», которую прочел полутора десяткам человек.
Борис Пастернак ответил, услышав стихотворение:
«То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому».
Кто-то из слушателей донес на Мандельштама и 26 мая поэт был осужден на три года ссылки в Чердынь, где в приступе отчаяния выбрасывается из окна больницы. После вмешательства Сталина Мандельштамам разрешают выбрать место для поселения, они приезжают в Воронеж. По окончании ссылки в 1937 г. возвращаются в Москву. Тем не менее, травля продолжается, пишутся новые доносы, его стихи называют «похабными и клеветническими», и в 1938 году Мандельштам арестован снова, отправлен этапом на Дальний Восток.
До места назначения поэт не доехал, умер в пересыльном лагере. Тело Мандельштама до весны вместе с другими усопшими лежало непогребенным. Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле. Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно.
Тянется лесом дороженька пыльная,
Тихо и пусто вокруг.
Родина, выплакав слезы обильные,
Спит, и во сне, как рабыня бессильная,
Ждет неизведанных мук. <…>
Скоро столкнется с звериными силами
Дело великой любви!
Скоро покроется поле могилами,
Синие пики обнимутся с вилами
И обагрятся в крови!
1906 г.
Мандельштам имел возможность сбежать с белыми в Турцию из Крыма в 1919 году, но предпочел остаться. После Октябрьской революции работал в газетах, в Наркомпросе, ездил по стране, публиковался в газетах, выступал со стихами, в начале 1930-х годов его поэтический дар достиг расцвета, он был на пике признания. В ноябре 1933 года Осип Мандельштам написал антисталинскую эпиграмму «Мы живем, под собою не чуя страны», которую прочел полутора десяткам человек.
Борис Пастернак ответил, услышав стихотворение:
«То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому».
Кто-то из слушателей донес на Мандельштама и 26 мая поэт был осужден на три года ссылки в Чердынь, где в приступе отчаяния выбрасывается из окна больницы. После вмешательства Сталина Мандельштамам разрешают выбрать место для поселения, они приезжают в Воронеж. По окончании ссылки в 1937 г. возвращаются в Москву. Тем не менее, травля продолжается, пишутся новые доносы, его стихи называют «похабными и клеветническими», и в 1938 году Мандельштам арестован снова, отправлен этапом на Дальний Восток.
До места назначения поэт не доехал, умер в пересыльном лагере. Тело Мандельштама до весны вместе с другими усопшими лежало непогребенным. Затем весь «зимний штабель» был захоронен в братской могиле. Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно.
Тянется лесом дороженька пыльная,
Тихо и пусто вокруг.
Родина, выплакав слезы обильные,
Спит, и во сне, как рабыня бессильная,
Ждет неизведанных мук. <…>
Скоро столкнется с звериными силами
Дело великой любви!
Скоро покроется поле могилами,
Синие пики обнимутся с вилами
И обагрятся в крови!
1906 г.
Евгений Львович Шварц (9 (21) октября 1896, Казань, Российская империя — 15 января 1958, Ленинград, СССР) — русский советский прозаик, сценарист, драматург, журналист и поэт.
В 1917-м, после учебы на юридическом факультете Московского университета, дослужившись в царской армии до звания прапорщика, Евгений Шварц в составе Добровольческой армии дошел до Екатеринодара, где в ходе штурма получил тяжелую контузию. Демобилизовавшись он поступил в Ростовский университет, где и началась театральная деятельность будущего драматурга. Он играл в спектаклях «Театральной мастерской», затем в Петрограде начал писать репортажи для газет, рассказы для детских журналов «Чиж» и «Еж».
Главным театром в судьбе Евгения Шварца стал ленинградский Театр комедии, который возглавлял режиссер и художник Николай Акимов. В 1940 году здесь впервые поставили «Тень», написанную Шварцем по заказу Акимова, здесь он продолжал свою работу и в блокаду, и в эвакуации, где написал пьесу «Дракон». Николай Акимов отмечал: «Доброта, деликатность и душевная нежность этого замечательного человека не мешали ему в своих произведениях энергично бороться со злом в больших масштабах, но сделать замечание отдельному человеку он был не в состоянии». Премьеру «Дракона» сыграли в 1944 году в Москве, куда Театр комедии приехал из эвакуации, но после премьеры спектакль был снят с репертуара чиновниками. В следующий раз на сцене ленинградского Театра комедии «Дракон» был поставлен через 18 лет.
На долю Евгения Шварца выпало много лишений, при жизни драматурга его пьесы перелицовывались, запрещались, спектакли снимались перед премьерой…
Евгения Шварца не стало в 1958 году. А его пьесы шли в театрах, сценарии превращались в фильмы… Драматургия Шварца оказалась созвучна не только двадцатому веку, но и двадцать первому.
Как сказал режиссер Николай Акимов:
«Я думаю, что секрет успеха сказок Шварца заключен в том, что, рассказывая о волшебниках, принцессах, говорящих котах, о юноше, превращенном в медведя, он выражает наши мысли о справедливости, наше представление о счастье. Наши взгляды на добро и зло».
В 1917-м, после учебы на юридическом факультете Московского университета, дослужившись в царской армии до звания прапорщика, Евгений Шварц в составе Добровольческой армии дошел до Екатеринодара, где в ходе штурма получил тяжелую контузию. Демобилизовавшись он поступил в Ростовский университет, где и началась театральная деятельность будущего драматурга. Он играл в спектаклях «Театральной мастерской», затем в Петрограде начал писать репортажи для газет, рассказы для детских журналов «Чиж» и «Еж».
Главным театром в судьбе Евгения Шварца стал ленинградский Театр комедии, который возглавлял режиссер и художник Николай Акимов. В 1940 году здесь впервые поставили «Тень», написанную Шварцем по заказу Акимова, здесь он продолжал свою работу и в блокаду, и в эвакуации, где написал пьесу «Дракон». Николай Акимов отмечал: «Доброта, деликатность и душевная нежность этого замечательного человека не мешали ему в своих произведениях энергично бороться со злом в больших масштабах, но сделать замечание отдельному человеку он был не в состоянии». Премьеру «Дракона» сыграли в 1944 году в Москве, куда Театр комедии приехал из эвакуации, но после премьеры спектакль был снят с репертуара чиновниками. В следующий раз на сцене ленинградского Театра комедии «Дракон» был поставлен через 18 лет.
На долю Евгения Шварца выпало много лишений, при жизни драматурга его пьесы перелицовывались, запрещались, спектакли снимались перед премьерой…
Евгения Шварца не стало в 1958 году. А его пьесы шли в театрах, сценарии превращались в фильмы… Драматургия Шварца оказалась созвучна не только двадцатому веку, но и двадцать первому.
Как сказал режиссер Николай Акимов:
«Я думаю, что секрет успеха сказок Шварца заключен в том, что, рассказывая о волшебниках, принцессах, говорящих котах, о юноше, превращенном в медведя, он выражает наши мысли о справедливости, наше представление о счастье. Наши взгляды на добро и зло».
Священник Александр Мень (Александр Владимирович Мень; 22 января 1935 г., Москва — 9 сентября 1990 г., Семхоз) — протоиерей Русской православной церкви, богослов, автор книг по богословию, истории христианства и других религий, основам христианского вероучения, православному богослужению.
В возрасте шести месяцев Александр был тайно крещен вместе с матерью в Загорске священником Катакомбной церкви архимандритом Серафимом (Битюковым). Его мать Елена регулярно ездила из Москвы в Загорск на богослужения, которые проводились тайно. Отец Серафим стал их духовным отцом. Будущий отец Александр вспоминает, что когда отец Серафим первый раз исповедал его, хотя тому еще не было семи лет, «чувствовал себя с дедушкой так, как будто я был на небе у Бога, и в то же время он говорил со мной так просто, как мы между собой разговариваем». После кончины о. Серафима, настоятельница подпольного женского монастыря, мать Мария продолжала укреплять Александра и помогала ему формироваться духовно.
Связи между старыми духовными детьми отцов Мечевых и отца Серафима были очень тесными, в этой атмосфере христианского общения проходило детство и отрочество Александра. В возрасте двенадцати лет он решил, что должен служить Богу как священник. Он активно готовился к этому, занимался самообразованием.
В 1960 г. Александр Мень был рукоположен во священника, начал собирать вокруг себя единомышленников, создал кружок молодых священников Москвы и ее окрестностей, так же пылко, как и он желавших трудиться над обновлением Церкви. Когда некоторые из них впоследствии вошли в диссидентское движение, отец Александр им сочувствовал, был духовным наставником, а часто и крестным отцом многих диссидентов 1970-х и 1980-х годов, но сам считал, что его призвание, как священника, заключается в другом — отвечать на духовные запросы, появившиеся в обществе.
Он делал акцент на работу среди прихожан, на евангелизацию, на пастырский труд в общинах среди верующих и среди тех, кто искал веру. Написал большое количество как серьезных богословских трудов по библеистике, истории религии и других, так и книг, направленных на миссию и евангелизацию, среди первых — знаменитая книга «Сын Человеческий». Был одним из зачинателей христианского «самиздата» 1960-х годов.
Был дружен с основателями различных христианских движений: с отцом Жаком Левом, с французской монахиней сестрой Магдаленой, которая, следуя по пути Шарля де Фуко, основала Братство малых сестер Иисуса, с членами общины в Тезе. Активно поддерживал благотворительную деятельность, стоя у истоков создания Группы милосердия при Российской детской клинической больнице, которая впоследствии была названа его именем. Андроповские времена стали серьезным испытанием для о. Александра, его стали вызывать на ежедневные допросы, куда он отправлялся как на работу. В Новой Деревне и в Семхозе несколько раз производились обыски, из-за чего он вынужден был прекратить всякую деятельность. Тогда он и занялся энциклопедией — словарем по библиологии.
Среди близких многие спрашивали себя, не следует ли ему покинуть страну, но он не одобрял тех, кого соблазняла эмиграция, говорил, что у него здесь духовные дети и он не может их бросить.
Во времена перестройки он начал активно ездить и выступать с лекциями, в том числе за границей, стал одним из основателей Российского библейского общества в 1990 году, Общедоступного православного университета, журнала «Мир Библии», снимался в документальных фильмах. В это же время ему начали присылать записки с угрозами.
9 сентября 1990 года отец Александр Мень был убит недалеко от собственного дома. Несмотря на личные распоряжения президента СССР и председателя Верховного Совета России, убийство осталось нераскрытым.
Незадолго до своей гибели после одного из выступлений отец Александр Мень сказал:
«А теперь, подобно сеятелю из притчи, я получил уникальную возможность разбрасывать семена. Да, большая часть их упадет на каменистую почву, всходов не будет… Но если после моего выступления пробудится хоть несколько человек, пусть даже один, разве это мало?»
В возрасте шести месяцев Александр был тайно крещен вместе с матерью в Загорске священником Катакомбной церкви архимандритом Серафимом (Битюковым). Его мать Елена регулярно ездила из Москвы в Загорск на богослужения, которые проводились тайно. Отец Серафим стал их духовным отцом. Будущий отец Александр вспоминает, что когда отец Серафим первый раз исповедал его, хотя тому еще не было семи лет, «чувствовал себя с дедушкой так, как будто я был на небе у Бога, и в то же время он говорил со мной так просто, как мы между собой разговариваем». После кончины о. Серафима, настоятельница подпольного женского монастыря, мать Мария продолжала укреплять Александра и помогала ему формироваться духовно.
Связи между старыми духовными детьми отцов Мечевых и отца Серафима были очень тесными, в этой атмосфере христианского общения проходило детство и отрочество Александра. В возрасте двенадцати лет он решил, что должен служить Богу как священник. Он активно готовился к этому, занимался самообразованием.
В 1960 г. Александр Мень был рукоположен во священника, начал собирать вокруг себя единомышленников, создал кружок молодых священников Москвы и ее окрестностей, так же пылко, как и он желавших трудиться над обновлением Церкви. Когда некоторые из них впоследствии вошли в диссидентское движение, отец Александр им сочувствовал, был духовным наставником, а часто и крестным отцом многих диссидентов 1970-х и 1980-х годов, но сам считал, что его призвание, как священника, заключается в другом — отвечать на духовные запросы, появившиеся в обществе.
Он делал акцент на работу среди прихожан, на евангелизацию, на пастырский труд в общинах среди верующих и среди тех, кто искал веру. Написал большое количество как серьезных богословских трудов по библеистике, истории религии и других, так и книг, направленных на миссию и евангелизацию, среди первых — знаменитая книга «Сын Человеческий». Был одним из зачинателей христианского «самиздата» 1960-х годов.
Был дружен с основателями различных христианских движений: с отцом Жаком Левом, с французской монахиней сестрой Магдаленой, которая, следуя по пути Шарля де Фуко, основала Братство малых сестер Иисуса, с членами общины в Тезе. Активно поддерживал благотворительную деятельность, стоя у истоков создания Группы милосердия при Российской детской клинической больнице, которая впоследствии была названа его именем. Андроповские времена стали серьезным испытанием для о. Александра, его стали вызывать на ежедневные допросы, куда он отправлялся как на работу. В Новой Деревне и в Семхозе несколько раз производились обыски, из-за чего он вынужден был прекратить всякую деятельность. Тогда он и занялся энциклопедией — словарем по библиологии.
Среди близких многие спрашивали себя, не следует ли ему покинуть страну, но он не одобрял тех, кого соблазняла эмиграция, говорил, что у него здесь духовные дети и он не может их бросить.
Во времена перестройки он начал активно ездить и выступать с лекциями, в том числе за границей, стал одним из основателей Российского библейского общества в 1990 году, Общедоступного православного университета, журнала «Мир Библии», снимался в документальных фильмах. В это же время ему начали присылать записки с угрозами.
9 сентября 1990 года отец Александр Мень был убит недалеко от собственного дома. Несмотря на личные распоряжения президента СССР и председателя Верховного Совета России, убийство осталось нераскрытым.
Незадолго до своей гибели после одного из выступлений отец Александр Мень сказал:
«А теперь, подобно сеятелю из притчи, я получил уникальную возможность разбрасывать семена. Да, большая часть их упадет на каменистую почву, всходов не будет… Но если после моего выступления пробудится хоть несколько человек, пусть даже один, разве это мало?»
Семен Людвигович Франк (28 января 1877 г., Москва — 10 декабря 1950 г., Лондон, Великобритания) — великий русский православный философ еврейского происхождения, литературовед, общественный деятель.
Родился в семье военного врача, получил домашнее образование в доме своего деда, купца 1 гильдии Моисея Мироновича Россиянского, уроженца Ковно, который был в конце 60-х годах XIX века одним из основателей московской еврейской общины. От него внук воспринял интерес к философским проблемам религии.
Еще будучи гимназистом в Нижнем Новгороде, принимал участие в марксистских кружках, впоследствии поступил на юридический факультет Московского Университета, где был учеником знаменитого проф. А. И. Чупрова. В 1899 году арестован и выслан из университетских городов. В 1903 году участвовал в учреждении движения «Союз освобождения» и принимал активное участие в его борьбе за политическую свободу. Состоял в партии кадетов, примыкал к ее правому крылу.
Первая крупная печатная работа Франка «Теория ценности Маркса и ее значение» (1900 г.) была посвящена критике марксизма. В 1902-м в сборнике «Проблемы идеализма» был опубликован его первый философский этюд «Ницше и любовь к дальнему» — с этого времени творчество Франка становится связано всецело с проблемами философии.
Переход в православие совершался постепенно, в письмах сыну он писал: «При моем обращении в православие мне очень помогло то, что с детских лет, несмотря на еврейское воспитание я свыкся с звоном колоколов, видом церквей, русскими праздниками и т. п.». Ялтинский дневник начала 1902 года фиксирует момент его первого обращения к Христу: «Я читаю Евангелие. Читаю его, вероятно, как его никто не читал — в первый раз, сознательным человеком и интересуюсь им просто как обычной книгой. Ожидал сильного впечатления — ошибся. Правда, нравственное величие Христа чувствуется, но оно как будто застлано дымкой». В «Философских предпосылках деспотизма» в 1907 году он говорит о «двух евангельских заповедях о любви к Богу и любви к ближнему». Также путь постепенного обращения к христианству можно проследить и в других его философских трудах. В 1912 году он принимает крещение от будущего новомученика, отца Константина Аггеева.
В 1922 году выслан Лениным за границу на «философском пароходе» вместе с Бердяевым и другими известными учеными и деятелями культуры. Профессор Свято-Сергиевского института в Париже Семен Франк становится членом братства Святой Софии, активно сотрудничает с Русским студенческим христианским движением.
Он продолжает писать и переводить многочисленные философские труды, становится популяризатором русской культуры на Западе. Для Франка, любившего Россию, был очевиден убийственный характер революционного яда для русского народа и страны. Об этом он много писал и спорил с западными интеллектуалами, например с Альбертом Эйнштейном, нетрезвенно поддерживавшим Советский Союз своим авторитетом. Возрождение России Франк связывал с покаянием и духовным обновлением жизни по вере во Христа.
Родился в семье военного врача, получил домашнее образование в доме своего деда, купца 1 гильдии Моисея Мироновича Россиянского, уроженца Ковно, который был в конце 60-х годах XIX века одним из основателей московской еврейской общины. От него внук воспринял интерес к философским проблемам религии.
Еще будучи гимназистом в Нижнем Новгороде, принимал участие в марксистских кружках, впоследствии поступил на юридический факультет Московского Университета, где был учеником знаменитого проф. А. И. Чупрова. В 1899 году арестован и выслан из университетских городов. В 1903 году участвовал в учреждении движения «Союз освобождения» и принимал активное участие в его борьбе за политическую свободу. Состоял в партии кадетов, примыкал к ее правому крылу.
Первая крупная печатная работа Франка «Теория ценности Маркса и ее значение» (1900 г.) была посвящена критике марксизма. В 1902-м в сборнике «Проблемы идеализма» был опубликован его первый философский этюд «Ницше и любовь к дальнему» — с этого времени творчество Франка становится связано всецело с проблемами философии.
Переход в православие совершался постепенно, в письмах сыну он писал: «При моем обращении в православие мне очень помогло то, что с детских лет, несмотря на еврейское воспитание я свыкся с звоном колоколов, видом церквей, русскими праздниками и т. п.». Ялтинский дневник начала 1902 года фиксирует момент его первого обращения к Христу: «Я читаю Евангелие. Читаю его, вероятно, как его никто не читал — в первый раз, сознательным человеком и интересуюсь им просто как обычной книгой. Ожидал сильного впечатления — ошибся. Правда, нравственное величие Христа чувствуется, но оно как будто застлано дымкой». В «Философских предпосылках деспотизма» в 1907 году он говорит о «двух евангельских заповедях о любви к Богу и любви к ближнему». Также путь постепенного обращения к христианству можно проследить и в других его философских трудах. В 1912 году он принимает крещение от будущего новомученика, отца Константина Аггеева.
В 1922 году выслан Лениным за границу на «философском пароходе» вместе с Бердяевым и другими известными учеными и деятелями культуры. Профессор Свято-Сергиевского института в Париже Семен Франк становится членом братства Святой Софии, активно сотрудничает с Русским студенческим христианским движением.
Он продолжает писать и переводить многочисленные философские труды, становится популяризатором русской культуры на Западе. Для Франка, любившего Россию, был очевиден убийственный характер революционного яда для русского народа и страны. Об этом он много писал и спорил с западными интеллектуалами, например с Альбертом Эйнштейном, нетрезвенно поддерживавшим Советский Союз своим авторитетом. Возрождение России Франк связывал с покаянием и духовным обновлением жизни по вере во Христа.
Борис Леонидович Пастернак (имя при рождении — Бори́с Исаа́кович Постернак; 29 января (10 февраля) 1890, Москва — 30 мая 1960, Переделкино) — русский поэт, писатель и переводчик. Один из крупнейших русских поэтов XX века.
Борис Пастернак родился в Москве, в семье художника Леонида Пастернака и пианистки Розалии Кауфман. Рос будущий писатель в творческом окружении: в гостях у Пастернаков бывали Лев Толстой, Василий Поленов, Исаак Левитан, Сергей Рахманинов, Александр Скрябин. Под влиянием Скрябина будущий писатель увлекся музыкой — занимался по программе консерваторских курсов и даже написал две сонаты для фортепиано.
С 1913 года он начинает публиковать свои стихи, в начале 20-х годов знакомится с Маяковским в литературном объединении «ЛЕФ», впоследствии поддерживал эпистолярную дружбу с Мариной Цветаевой и другими деятелями искусств в эмиграции.
До середины 30-х годов Борис Пастернак любим большевистской властью. Он пишет «программные» произведения, принимает активное участие в деятельности Союза писателей СССР, представляет советскую поэзию за границей. Но после того, как он в 1935 году выступает в защиту сына и мужа Анны Андреевны Ахматовой, ему не помогают даже написанные им восторженные стихотворения, посвященные Сталину. Во второй половине 1936 года начинаются гонения на поэта. Он зарабатывает себе на жизнь переводами, пишет «в стол». Стихи и проза этого времени сильно отличаются от ранних его произведений, он обращается к христианской теме, размышляет о покаянии, Кресте и Воскресении в стихах «Гефсиманский сад», «Магдалина» и других. Травля поэта после присуждения ему Нобелевской премии 1958 году окончательно подрывает его здоровье и через два года он умирает.
Его путь, безусловно уникальный, тем не менее очень ярко отражает жизнь многих советских евреев в те годы. Увлеченные яркими лозунгами новой власти, многие тогда устремились строить «новую страну», воспевая то, что было лишь миражом и обманом. Осознание того, что это лишь мираж, приходит слишком поздно, когда очень трудно что-то изменить. И есть только одна возможность сделать шаг к этому изменению: обращение к Богу, ко Христу, подлинное глубокое покаяние.
Брошусь на землю у ног распятья,
Обомру и закушу уста.
Слишком многим руки для объятья
Ты раскинешь по концам креста.
Для кого на свете столько шири,
Столько муки и такая мощь?
Есть ли столько душ и жизней в мире?
Столько поселений, рек и рощ?
Но пройдут такие трое суток
И столкнут в такую пустоту,
Что за этот страшный промежуток
Я до воскресенья дорасту.
1949 г.
Борис Пастернак родился в Москве, в семье художника Леонида Пастернака и пианистки Розалии Кауфман. Рос будущий писатель в творческом окружении: в гостях у Пастернаков бывали Лев Толстой, Василий Поленов, Исаак Левитан, Сергей Рахманинов, Александр Скрябин. Под влиянием Скрябина будущий писатель увлекся музыкой — занимался по программе консерваторских курсов и даже написал две сонаты для фортепиано.
С 1913 года он начинает публиковать свои стихи, в начале 20-х годов знакомится с Маяковским в литературном объединении «ЛЕФ», впоследствии поддерживал эпистолярную дружбу с Мариной Цветаевой и другими деятелями искусств в эмиграции.
До середины 30-х годов Борис Пастернак любим большевистской властью. Он пишет «программные» произведения, принимает активное участие в деятельности Союза писателей СССР, представляет советскую поэзию за границей. Но после того, как он в 1935 году выступает в защиту сына и мужа Анны Андреевны Ахматовой, ему не помогают даже написанные им восторженные стихотворения, посвященные Сталину. Во второй половине 1936 года начинаются гонения на поэта. Он зарабатывает себе на жизнь переводами, пишет «в стол». Стихи и проза этого времени сильно отличаются от ранних его произведений, он обращается к христианской теме, размышляет о покаянии, Кресте и Воскресении в стихах «Гефсиманский сад», «Магдалина» и других. Травля поэта после присуждения ему Нобелевской премии 1958 году окончательно подрывает его здоровье и через два года он умирает.
Его путь, безусловно уникальный, тем не менее очень ярко отражает жизнь многих советских евреев в те годы. Увлеченные яркими лозунгами новой власти, многие тогда устремились строить «новую страну», воспевая то, что было лишь миражом и обманом. Осознание того, что это лишь мираж, приходит слишком поздно, когда очень трудно что-то изменить. И есть только одна возможность сделать шаг к этому изменению: обращение к Богу, ко Христу, подлинное глубокое покаяние.
Брошусь на землю у ног распятья,
Обомру и закушу уста.
Слишком многим руки для объятья
Ты раскинешь по концам креста.
Для кого на свете столько шири,
Столько муки и такая мощь?
Есть ли столько душ и жизней в мире?
Столько поселений, рек и рощ?
Но пройдут такие трое суток
И столкнут в такую пустоту,
Что за этот страшный промежуток
Я до воскресенья дорасту.
1949 г.
Теодор Шанин (англ. Teodor Shanin; 29 октября 1930, Вильно, Польская Республика — 4 февраля 2020, Москва, Россия) — профессор, основатель и президент Московской высшей школы социальных и экономических наук, публично называемой по его имени «Шанинка», кавалер Ордена Британской Империи, профессор Манчестерского Университета.
Отец Теодора Меер Хаимович Зайдшнур после войны был репрессирован, сам Теодор с матерью были высланы в Алтай. После возвращения из ссылки он уехал учиться и работать в Израиль, затем в Великобританию, а после падения СССР приехал в Россию.
Будучи по рождению и воспитанию польским евреем (польский был для него родным языком), основное внимание в своих исследованиях уделял русскому, особенно сельскому обществу, руководил крупной программой по исследованию сельского хозяйства в России. Внес значительный вклад в крестьяноведение, историческую социологию и эпистемологию, издал большое количество трудов на эти темы.
Александр Архангельский вспоминает:
«Кто-то из его учеников на прощании с ним вспомнил его слова: мысли должны быть пессимистичны, а цели оптимистичны. <…> В каком-то смысле эта формула глубоко светский аналог церковного присловия св. Силуана Афонского: держи ум во аде и не отчаивайся. Он, хотя был и безрелигиозным человеком, следовал этой максиме <…>
Его ближайшим другом в России оказался тоже фронтовик, крестьяновед Виктор Данилов. Именно с ним они, не сговариваясь, в разных точках земли пришли к близким выводам о невероятном отличии русской крестьянской цивилизации от других. У нас в XIX и в начале XX века была страна мощных, мирового уровня, университетов и мощного, необъятного крестьянства одновременно. Обычно либо то, либо другое. И они с Даниловым сразу поняли масштаб бедствия, в котором был уничтожен материк и крестьянской, и университетской цивилизации сразу. Личное чувство фронтовика, личная дружба с фронтовиком, невероятный научный интерес к тому, что было, исчезло и, может быть, вернется — вот что позвало его в Россию».
Также Теодор Шанин сыграл большую роль в развитии новых форм академического образования в России, возглавил организованную им и его коллегами Московскую высшую школу социальных и экономических наук, стал ее первым ректором. Руководил программой трансформации гуманитарных наук Фонда «Культурная Инициатива», был одним из основателей междисциплинарной исследовательской организации «Интерцентр» и международного симпозиума «Куда идет Россия?». Сотрудничал со Свято-Филаретовским православно-христианским институтом: участвовал в конференциях, был членом экспертного совета по обсуждению создания факультета социальной работы в институте. Поддерживал дружеские отношения с преподавателями. С 2007 год был президентом МВШСЭН (Шанинки).
Александр Архангельский отметил:
«Он был человек притчи. И жизнь его похожа на притчу. <…> Он умел находить в диалоге „срединное поле“, где царит не согласие или несогласие, но обе стороны колеблются, и готовы двигаться навстречу друг другу. Он был человеком этого „поля“, где можно поискать друг друга».
Отец Теодора Меер Хаимович Зайдшнур после войны был репрессирован, сам Теодор с матерью были высланы в Алтай. После возвращения из ссылки он уехал учиться и работать в Израиль, затем в Великобританию, а после падения СССР приехал в Россию.
Будучи по рождению и воспитанию польским евреем (польский был для него родным языком), основное внимание в своих исследованиях уделял русскому, особенно сельскому обществу, руководил крупной программой по исследованию сельского хозяйства в России. Внес значительный вклад в крестьяноведение, историческую социологию и эпистемологию, издал большое количество трудов на эти темы.
Александр Архангельский вспоминает:
«Кто-то из его учеников на прощании с ним вспомнил его слова: мысли должны быть пессимистичны, а цели оптимистичны. <…> В каком-то смысле эта формула глубоко светский аналог церковного присловия св. Силуана Афонского: держи ум во аде и не отчаивайся. Он, хотя был и безрелигиозным человеком, следовал этой максиме <…>
Его ближайшим другом в России оказался тоже фронтовик, крестьяновед Виктор Данилов. Именно с ним они, не сговариваясь, в разных точках земли пришли к близким выводам о невероятном отличии русской крестьянской цивилизации от других. У нас в XIX и в начале XX века была страна мощных, мирового уровня, университетов и мощного, необъятного крестьянства одновременно. Обычно либо то, либо другое. И они с Даниловым сразу поняли масштаб бедствия, в котором был уничтожен материк и крестьянской, и университетской цивилизации сразу. Личное чувство фронтовика, личная дружба с фронтовиком, невероятный научный интерес к тому, что было, исчезло и, может быть, вернется — вот что позвало его в Россию».
Также Теодор Шанин сыграл большую роль в развитии новых форм академического образования в России, возглавил организованную им и его коллегами Московскую высшую школу социальных и экономических наук, стал ее первым ректором. Руководил программой трансформации гуманитарных наук Фонда «Культурная Инициатива», был одним из основателей междисциплинарной исследовательской организации «Интерцентр» и международного симпозиума «Куда идет Россия?». Сотрудничал со Свято-Филаретовским православно-христианским институтом: участвовал в конференциях, был членом экспертного совета по обсуждению создания факультета социальной работы в институте. Поддерживал дружеские отношения с преподавателями. С 2007 год был президентом МВШСЭН (Шанинки).
Александр Архангельский отметил:
«Он был человек притчи. И жизнь его похожа на притчу. <…> Он умел находить в диалоге „срединное поле“, где царит не согласие или несогласие, но обе стороны колеблются, и готовы двигаться навстречу друг другу. Он был человеком этого „поля“, где можно поискать друг друга».
Священномученик Михаил Шик (Михаил Владимирович Шик; 20 июля 1887 г., Москва — 27 сентября 1937 г.) — священник, исповедник веры.
Родился в состоятельной еврейской семье, получил образование, знал много языков, в том числе и несколько древних. Православие он принял, уже будучи взрослым — в 30 лет, в самый разгар революции в 1918 году. В том же 1918 году Шик женится на Наталье Шаховской, дочери князя Дмитрия Шаховского.
В 37 лет, в июле 1925 года, в разгар большевистских гонений Шик становится дьяконом, но уже в ноябре его арестовывают и приговаривают к двум годам ссылки в Турткуль «по делу митрополита Петра» — Петра Полянского, который и рукоположил Шика в дьяконы. В священники Михаила Шика рукоположили уже в ссылке, в 1926 году.
В лагере совершать богослужение приходилось где угодно, ведь о храме можно было только мечтать. И после освобождения этот опыт очень пригодился — в храмах отец Михаил отслужил всего три года. Был неоднократно арестован, отбывал ссылку.
После ссылки в Москве сблизился с кругом духовных чад сщмч. Сергия Мечева, был близко знаком с пианисткой Марией Юдиной.
Сергей Иосифович Фудель в своей книге «У стен Церкви» вспоминает: «Метро в Москве начали строить в 30-х годах. В 1936 году отец Михаил Шик сказал мне: «Молитесь везде. Какая будет радость, когда вы, например, в метро почувствуете, что ‘небо отверсто', что нет преград для молитвы».
Из этих слов можно заключить, что уже тогда московское метро было освящено молитвой отца Михаила… Из его разговора о молитве еще я помню, как он говорил: «Не надо думать, что для непрестанной молитвы годится только молитва Иисусова. Апостол Павел сказал: ‘Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом'».
В годы лишений и закрытия храмов совершал тайно богослужения в подвале своего дома в Малоярославце. Супруга отца Михаила, Наталья Дмитриевна Шаховская, после его ареста в феврале 1937 года получила справку, что муж «отправлен в дальние лагеря без права переписки». В те годы еще не было известно, что эта формулировка означает расстрел, и она ждала и надеялась, что ее супруг жив и вернется. «Ты знаешь, что в Твоем уголке благодать не переставала», − писала Наталия Дмитриевна мужу незадолго до своей кончины.
Погребен отец Михаил в общей могиле в Бутово. Отец Михаил и Наталья Дмитриевна оставили потомкам свою переписку — свидетельство того, как любящие супруги взаимно восполняют жизнь друг друга в трудах веры и воспитании детей.
Родился в состоятельной еврейской семье, получил образование, знал много языков, в том числе и несколько древних. Православие он принял, уже будучи взрослым — в 30 лет, в самый разгар революции в 1918 году. В том же 1918 году Шик женится на Наталье Шаховской, дочери князя Дмитрия Шаховского.
В 37 лет, в июле 1925 года, в разгар большевистских гонений Шик становится дьяконом, но уже в ноябре его арестовывают и приговаривают к двум годам ссылки в Турткуль «по делу митрополита Петра» — Петра Полянского, который и рукоположил Шика в дьяконы. В священники Михаила Шика рукоположили уже в ссылке, в 1926 году.
В лагере совершать богослужение приходилось где угодно, ведь о храме можно было только мечтать. И после освобождения этот опыт очень пригодился — в храмах отец Михаил отслужил всего три года. Был неоднократно арестован, отбывал ссылку.
После ссылки в Москве сблизился с кругом духовных чад сщмч. Сергия Мечева, был близко знаком с пианисткой Марией Юдиной.
Сергей Иосифович Фудель в своей книге «У стен Церкви» вспоминает: «Метро в Москве начали строить в 30-х годах. В 1936 году отец Михаил Шик сказал мне: «Молитесь везде. Какая будет радость, когда вы, например, в метро почувствуете, что ‘небо отверсто', что нет преград для молитвы».
Из этих слов можно заключить, что уже тогда московское метро было освящено молитвой отца Михаила… Из его разговора о молитве еще я помню, как он говорил: «Не надо думать, что для непрестанной молитвы годится только молитва Иисусова. Апостол Павел сказал: ‘Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом'».
В годы лишений и закрытия храмов совершал тайно богослужения в подвале своего дома в Малоярославце. Супруга отца Михаила, Наталья Дмитриевна Шаховская, после его ареста в феврале 1937 года получила справку, что муж «отправлен в дальние лагеря без права переписки». В те годы еще не было известно, что эта формулировка означает расстрел, и она ждала и надеялась, что ее супруг жив и вернется. «Ты знаешь, что в Твоем уголке благодать не переставала», − писала Наталия Дмитриевна мужу незадолго до своей кончины.
Погребен отец Михаил в общей могиле в Бутово. Отец Михаил и Наталья Дмитриевна оставили потомкам свою переписку — свидетельство того, как любящие супруги взаимно восполняют жизнь друг друга в трудах веры и воспитании детей.
Использованные материалы: